ЧЕРЕЗ ВРЕМЯ,
ЧЕРЕЗ РАССТОЯНЬЯ...

1613

Маршальша несколько дней не осмеливалась зайти к Королеве. А ее муж, отчаявшись и не зная, как восстановить взаимопонимание с Принцем и как ему втолковать, что не он виноват, предложил ему свое собственное губернаторство; если он желает, он отдает ему и его фавориту де Рошфору город Перонн.

Тем временем сын барона де Люза, искренне оплакивая смерть своего отца, вызвал шевалье де Гиза на дуэль. Дуэль была назначена у Сент-Антуанских ворот в присутствии секундантов; драться предстояло верхом на конях. Что могло быть более справедливым, чем желание молодого барона отомстить за своего отца? Но Господь рассудил иначе: он проиграл в этом поединке — в назидание другим, чтобы никому было не повадно таким способом удовлетворять .месть, ибо суд — прерогатива государственной власти.

Королева, опечаленная еще и этой потерей, пример которой мог бы стать заразительным для других, запретила дуэли под угрозой самого сурового наказания, дабы пресечь на корню это поветрие.

1616

При дворе подумали, что г-н де Прален поступил вопреки отданному приказу и вместо того, чтобы от лица Их Величеств уверить г-на де Гиза, что тот может быть совершенно спокоен, г-н де Прален, напротив, посоветовал ему скрыться, досадуя, что не ему, а г-ну де Темину поручили арестовать Господина Принца. Большее основание думать так давало вопреки обычной зависти придворных, всегда неискренних, то обстоятельство, что г-да де Гизы уехали сразу же после того, как г-н де Прален поговорил с ними, а также то, что обе г-жи де Гиз, мать и супруга, а также Принцесса де Конти заявляли, что бежали только из опасения, что против них плетутся сети; одна из них раскрыла Барбену, что однажды наступит день, когда она назовет того, кто дал им совет удалиться, и что он поверит ей больше, чем кому бы то ни было.

Г-н де Вандом скрылся еще раньше. Королеве сообщили, что, как только Господин Принц был арестован, тот организовал у себя несколько собраний. Сен-Жеран оказался одним из тех, кто рассказал это Королеве, некоторые другие, самые доверенные лица, также вызвались лично участвовать в аресте; им был отдан приказ, но г-н де Вандом опередил их, уйдя через заднюю дверь, и удалился в большой спешке. Его некоторое время преследовали; однако его желание спастись оказалось сильнее, поэтому преследователи не смогли его схватить; он добрался до Вернея в Перше, принадлежавшего ему, и оттуда отправился в Ла-фер. Некоторые подозревали, что отправленный за ним вдогонку Сен-Жеран подсказал ему, что нужно выйти с другой стороны дома, который был окружен.

1617

Самым печальным в положении Королевы было то, что большинство тех, на кого она более всего надеялась, осыпая их в период своего могущества деньгами, должностями, титулами и почестями, теперь крайне резко, выступали против нее — из опасения, что их лишат всего того, чем она пожаловала их: среди людей, низких душой, такое поведение является обычным, однако недостойным истинного мужества.

Ее лишили пользования частью того, что она имела; если вдруг оказывалась вакантной какая-либо должность, ей не позволялось награждать ею своих слуг; если освобождался какой-либо пост в областях, коими она распоряжалась, то его отдавали тем, кого она любила менее всего, стремясь как можно сильнее оскорбить ее.

Монсеньора лишили присутствия г-на де Брева только потому, что последний выражал свою преданность Королеве, доверившей ему образование Монсеньора, о чем распорядился сам покойный Король. Г-н дю Вер, следуя королевской воле, заявил г-ну де Бреву, что желание удалить его исходит от Монсеньора, и вовсе не потому, что Король чем-либо недоволен, но в силу причин, объяснять которые он не намерен.

Короли действительно не обязаны разъяснять решения, которые принимают; в сей привилегии и заключается их величие; в те времена, однако, этим злоупотребляли…