Свежий выпускАрхив
Свежий выпуск
L'esprit
de Paris
Свежий выпуск Переводчик ПРОМТ Архив
Воздух Парижа
Колетт Ламбриш

НАСЛЕДНИК


Вот уже десять лет я собираю материал для докторской диссертации о цирке. Цирк я выбрал по двум причинам: ни одного научного труда, достойного так называться, не было ему посвящено; к тому же, имея в виду интерес, проявляемый к этой теме широкой публикой, мое произведение не должна была постигнуть участь большинства университетских диссертаций, — я полагал, что оно будет распространяться в десятках тысяч экземпляров. Для меня это имеет огромное значение, ибо, признаю, цирк — это лишь предлог: главная моя цель — во всеуслышание заявить о подлом отношении людей к животным. Это же отчаянное решение, поддерживавшее меня все годы исследований, придавало моей плодотворной жизни привкус мести.
Я объездил полмира, чтобы сравнить, проверить, ничего не упустить. Сведения, полученные мною о финансировании, организации, маршрутах передвижных цирков, транспортировке животных, их происхождении, их ценах на африканских и азиатских рынках, можно проконтролировать. Равно как и все, что касается методики дрессировки, процента смертности и условий содержания несчастных пленников.
Я опросил акробатов, клоунов, укротителей, лилипутов. Я записал их собственные истории и те, что они слышали от других. Я уверен, мои источники почти исчерпаны.




11 декабря этого года я приступил к написанию своей диссертации. Вступление далось мне сразу, без малейших исправлений. Счастье, несказанное счастье буквально опьянило меня до следующего дня. Отрезвев, я хотел продолжать. Тут-то и случилось осложнение. "Осложнение" — это неточное слово, я должен был сказать "неприятность", если только память может быть се причиной. Я ощутил неспособность писать. Я был одержим одной фразой, крошечным предложением, на которое я не обратил внимания, когда его записывал. Анна Сидмейер, еврейка, гимнастка на трапеции, — она позже скончалась — тогда сказала: "Ваша фамилия Мюллер, человеку с такой фамилией суждено заниматься цирком!" Суждено... Между тем, не было ни одной цирковой династии по фамилии Мюллер... Я перечитал свои записи о Груссах, Шуманах, обо всех остальных. За исключением одного уистити, любимца Людовика II Баварского, я не нашел ни одного Мюллера.




Интуиция подсказывала, что загадку необходимо разъяснить. Я решил поехать в Германию и, если понадобится, для оправдания своего любопытства воспользоваться своей фамилией. Поскольку Мюллеров в Германии не меньше, чем Дюпонов во Франции, расследования мои могли оказаться долгими и затруднительными. Какой-то французский Мюллер в поисках некоего своего предка, основателя цирка? Может ли он рассчитывать на удачу?

Я прибыл в Мюнхен 20 декабря и снял номер в отеле "Людвиг", в самом центре города. Попросив телефонный справочник, я убедился, что список Мюллеров был гораздо длиннее, чем я мог вообразить: плотными строчками мелких букв он занимал несколько страниц. Распределение по профессиям позволило мне установить порядок приоритетов.

Первый мой визит был к историку, Георгу Айнриху Мюллеру.
Он внимательно меня выслушал.
— Вас действительно привели в Мюнхен семейные обстоятельства?
Я пробормотал фальшиво прозвучавшее "да".
— Вы не можете не знать, что все наши архивы сгорели во время войны.
Я выразил согласие.
— Боюсь, у вас будет много проблем с получением справок. Сам же я, увы, ничем не могу быть вам полезен. Сожалею.
Он встал, проводил меня до двери, и, озадаченный, я оказался на улице.




Очевидно, этот человек что-то знал; иначе, чем объяснить его резкость? Я имел неслыханную удачу попасть в цель с первого раза! Однако я нисколько не продвинулся. Мне представилось лицо с резкими чертами, голубые глаза, столь глубоко сидящие в глазницах, что казались черными, безгубый рот и подбородок с ямкой Георга Айнриха Мюллера.
Я решился писать к нему.
Дорогой господин Мюллер,
Извините, что докучаю вам, но тема сердечно беспокоит меня.
Десять лет своей жизни я посвятил работе о цирке, которая, смею надеяться, станет открытием в силу обилия собранных материалов, освещающих историю этого зрелища, а также экономического и политического контекста, в котором оно разворачивалось. Впрочем, не хочу скрывать от вас, что именно чувство глубокого ужаса, вызванного дурным обращением с животными, толкнуло меня к проведению моего расследования.
Я был бы глубоко опечален, если бы мой анализ оказался неполным из-за пропуска какого-то значительного цирка. А я имею множество причин полагать, что Цирк Мюллера — один из них.
Генеалогический интерес, проявленный мною при нашей встрече, для меня лишь возможность проникнуть к другим Мюллерам, не вызвав их недоверия. Я был неправ, охотно признаю. Буду очень признателен вам, если вы с помощью какой-нибудь детали сможете направить мои поиски.
В надежде на ваш ответ, примите, дорогой господин Мюллер, выражения моих самых лучших чувств.
Анри Мюллер




С той же почтой я получил ответ. Он приглашал меня к себе в воскресенье.
Как только мы сели, он начал свой рассказ:
— Мой отец, Карл Эрнст Мюллер, в свое время был известным врачом. Это было перед Третьим рейхом, в 1920-е годы. Он был директором приюта для умалишенных в Данциге, когда ему пришла в голову революционная мысль, переполошившая медицинский мир и стоившая ему запрета на профессию. Мысль эта состояла в преобразовании приюта для умалишенных в передвижной цирк. Этот цирк, получивший название "Цирк доктора Мюллера", обладал небывалыми чертами: во-первых, и это вас должно особенно заинтересовать, он был первым, который, насколько мне известно, не демонстрировал никаких животных; во-вторых, естественно, все актеры были умалишенные; и наконец, самое главное, — несомненная оригинальность номеров, имевших, по мнению моего отца, терапевтическое свойство. Каждый из этих номеров символизировал важную сцену той социальной жизни, от которой больные были оторваны: там были, например, свадьба, спортивные соревнования, допрос в полиции, обсуждение проектов законов... Цирк, переезжавший из деревни в деревню, имел оглушительный успех. Этот успех позволил моему отцу не принимать всерьез запрет па профессию, жертвой которого он стал, и продолжать свои исследования до 1933 года. В 1933 он был арестован.




— Почему? — спросил я.
— Из-за одного особенно удачного номера. Один больной очень похоже изображал Гитлера, а остальные в это время дружно скандировали: "Хайль! Хайль! Хайль!". Зрители хохотали до упаду.
— Ну и?
— Отца отправили в лагерь и предложили руководить новым цирком, совсем другого характера.
— ?
— О, цирком, гораздо больше похожим на традиционный, с акробатами, клоунами, пожирателями огня. Только вот это были не акробаты, не клоуны, не пожиратели огня,
а узники, и, в основном, немощные.
— И что они делали?
— Не знаю, могу только предположить, — даже если мои предположения основываются на серьезных показаниях! Акробаты падали, клоуны умирали с последней гримасой, пожиратели огня сгорали. Цирки моего отца были совершенно, абсолютно особенными.
— А животные? Животные там были?
— Нет, никогда, он не признавал дрессуры животных. Кажется, ему хотели навязать специально обученных собак. Думаю, его отказ был причиной того, что он впал в немилость и преждевременно умер.
Видя мое волнение, он пожал мне руку и добавил:
— Надеюсь, что был вам сколько-нибудь полезен.





Сегодня Рождество, и я вновь принимаюсь за написание своей диссертации. Я думаю о докторе Мюллере, об этом человеке, который в век подлости предпочел смерть бесчестью. Отныне ничто меня не остановит, я преодолел последнее препятствие.


Перевод М. Яснова

Источник: Колетт Ламбриш - «Нежный обман» — СПб.: Академический проект, 2004.

Издание осуществлено в рамках программы «Пушкин» при поддержке Министерства Иностранных Дел Франции и посольства Франции в России.




Другие материалы выпуска >>>
Архив Архив>>>
Переводчик ПРОМТ Переводчик "ПРОМТ">>>




Материалы этого сайта разрешается публиковать в печатных СМИ без какой-либо оплаты со стороны редакций. Единственным условием публикации является указание на источник информации - "Express de Paris".




Рейтинг@Mail.ru
Hosted by uCoz