ОБЛАКА
(отрывок из новеллы "Небесные жители")

... Сначала бывает свет. Он тихонько шуршит по земле, как метелка из листьев, как дождевые капли. Крошка-Крестик вслушивается изо всех сил, затаив дыхание, и отчетливо слышит приближающийся шорох. Сначала ш-ш-ш-ш-ш, потом т-т-т-т-т! - повсюду: на земле, на скалах, на плоских крышах домов. Это потрескивает огонь, но слабый и неспешный, спокойный огонь, который не стремится вверх и не пускает искр. И что-то плавно летит по воздуху с высоты прямо к ней, трепеща малюсенькими крылышками. Крошка-Крестик слышит рокот, он нарастает и ширится вокруг. Он несется теперь со всех сторон: не только сверху, но и с земли, со скал, с крыш домов - он брызжет во все стороны каплями, свивается в узлы, разлетается звездами, закручивается спиралями.

Он описывает над ее головой круги, огромные дуги, рассыпается снопами.

Вот он, первый звук, первое слово. Еще до того как все небо заполнится светом, она слышит, как летят к ней его шальные лучи, и сердце у нее начинает биться чаще и сильнее.

Крошка-Крестик не поворачивает головы, не шевелится. Она отнимает руки от сухой земли и вытягивает их перед собой, ладошками кверху. Так надо: она чувствует, как тепло касается кончиков пальцев, словно гладит их. Свет мерцает в ее густых волосах, на ворсинках покрывала, на ресницах. Свет мягкий на ощупь и чуть трепещет, скользя то спиной, то огромным животом по ладошкам девочки.

Так всегда бывает сначала: прилетает свет и кружит вокруг нее, и дает себя погладить, как лошади старого Бахти. Только эти лошади еще больше и еще ласковее, и они cpaзу идут к ней, как будто она их хозяйка.

Они приходят из глубины неба, они скачут с горы па гору, скачут над городами, скачут над реками и совсем не цокают копытами, лишь чуть слышно шелестят шелковистыми гривами.

Крошка-Крестик любит, когда они к ней приходят. Они ведь приходят только к ней, чтобы дать ответ на ее вопрос, наверное, потому, что она одна их понимает, она одна их любит. Другие люди пугаютея и пугают их, поэтому они никогда не видят лошадей из синевы. Крошка-Крестик зовет их ласково, тихонько, нараспев, ведь лошади с неба такие же, как лошади на земле, и тоже любят ласковый голос и пение.

Она поет "лошадки", чтобы они не обиделись, вдруг им не очень приятно будет узнать, что они огромные. 'Гак бывает сначала. А потом приходят облака. Облика совсем не такие, как свет. Облака не ласкаются спиной и животом о ладошки, потому что они до того легкие и непрочные, что могут от прикосновения потерять свою шубку и разлететься пухом, как корзиночки хлопка.

Крошка-Крестик хорошо знает их. Она знает, что облака боятся рассыпаться и растаять, поэтому даже дышать старается пореже и выдыхает коротко, как собака, которая долго бежала. От .этого холодно в горле и в груди, и она сама становится слабенькой и легкой. как облачко. Вот тогда и приходят облака.

Сначала они вытягиваются и сбиваются в стаи высоко над землей, заслоняют солнце, и тени от них скользят по иссохшей земле и по лицу Крошки-Крестика.

По почти черной коже ее щек, лба, век, рук скользят тени, гасят свет, ложатся холодными пятнами, пустыми пятнами. Это - белизна, цвет облаков. Старый Бахти и школьный учитель Яспер говорили Крошке-Крестику, что белизна - цвет неба, цвет соли, цвет облаков и северного ветра. А еще это цвет костей и зубов. Снег холодный и тает в руке, ветер холодный, и никто не может его поймать. Соль жжет губы, кости мертвы, зубы точно камни во рту. Все это потому, что белизна - цвет пустоты, ведь после белого ничего больше нет, ничего.

Облака - они такие. Они так высоко, приходят из такой дали, из самого сердца синевы, холодные, как ветер, легкие, как снег, и непрочные; они приходят бесшумно, тише мертвецов, тише детей, когда те ходят босиком по скалам вокруг деревни.

Но они любят приходить к Крошке-Крестику и совсем ее не боятся. Они знают, что Крошка-Крестик тоже любит тишину. Знают, что она их не обидит. Пышные облака подплывают к ней, окружают ее, она чувствует их ласковую прохладу, миллионы капелек увлажняют ее лицо и губы как ночная роса, и она слышит нежный-нежный шорох вокруг и снова поет, для них, для облаков:

Она поет "облачка", но знает, что они очень-очень большие, потому что их прохладная шубка окутывает ее и прячет от солнечного тепла так надолго, что она начинает дрожать.

Когда с ней облака, ее руки двигаются медленно-медленно, чтобы не испугать их. Здешние люди не умеют разговаривать с облаками. Слишком много от них шума, слишком много суеты, потому-то облака и живут высоко в небе. Медленно-медленно поднимает Крошка-Крестик руки к лицу и прижимает ладошки к щекам.

А потом облака уходят. Уплывают далеко-далеко, туда, где у них дела, за горы, за города. Они плывут к морю, туда, где всегда синева, чтобы пролиться дождем, потому что это они любят больше всего на свете: дождь над бескрайней синевой моря...