Лариса д'Аль
ДЕСЯТЬ СЛОВ
ЛЮБВИ
- ...Семьдесят лет?! Не может быть!!!
- Может, молодой человек, может.
Семьдесят лет, и всего десять слов, десять метров, десять ступенек, десять недель.
И я счастлив. Абсолютно.
Я не боюсь покинуть этом мир, ибо знаю: я жил не зря, я был любим. И пусть я не был богат, пусть все мое имущество сейчас, как и семьдесят лет назад, - это только картины да набор кистей - очень хороших кистей, между прочим, - но я знаю десять главных слов и большего мне не надо.
- И что же это за слова такие?
- Не спешите, молодой человек, не все сразу. Счастье нуждается в постепенности. Эти слова нельзя произносить одновременно, иначе они утратят свою магическую силу,
- Силу???
- Да. Нет ничего проще, чем уложить красотку в постель, но от этого вы получите только минутное содрогание плоти, душа же останется голодной, ибо она питается счастьем. А счастье - капризный цветок, его нужно холить и лелеять, оберегать от сквозняков и рыхлить землю. И поливать - ежедневно и аккуратно, ведь если вы выльете на крохотный росток сразу целую бочку воды, он погибнет.
- Ну ясное дело, тут по капельке надо.
- Вот-вот, также и в любви.
Удивляюсь.
Я до сих пор помню тот майский день, как будто это было вчера.
Мне было тогда почти тридцать лет, ей - около двадцати - самый солнечный возраст, самый подходящий для портрета.
Десять ступеней. десять метров разделяли нас в том миг, когда золотой луч выхватил ее лицо из толпы. Я писал ее. Самозабвенно, увлеченно, не глядя больше ни на кого, хотя мимо проходили десятки хорошеньких дам. пробегали собаки, суетились какие-то дети... - но все, что раньше привлекало меня, казалось интересным и жизненным. вмиг утратило смысл. Только она. Только ее пушистые волосы, ее тонкие руки, ее глаза... Дивные глаза. Когда она смотрела на меня, я уже был на седьмом небе.
Даже прикосновения нам были не нужны…
Восторгаюсь.
И мой восторг дает мне крылья. Лучшие мои картины были написаны
именно в ту весну.
Приближаюсь.
Но не сразу. Десять шагов разделяли нас. Десять недель от улыбки,
на которую она ответила легким благосклонным кивком, до сладостной музыки ее слов: "Ты - мой".
Понимаю.
Ибо кто, кроме меня, сумеет проникнуть во все закоулки ее души; кто,
кроме нее, сумеет зажечь во мне огонь мечты? Безумной, несбыточной мечты, воплощением которой стало ее появление в моей жизни.
Обнимаю.
И целый мир меркнет. становится ничтожным в сравнении с тем уютным
мирком, который мы создали друг для друга в нашей спальне.
Жалею.
Я стал лекарством для ее ран. Она помогла мне выжить и остаться человеком в самые худшие времена, когда мои работы были никому не нужны.
Верю.
Безраздельно. Кто бы что бы ни говорил, она - моя, я - ее, и не надо
никаких доказательств.
Надеюсь.
И надежда дает мне силы жить дальше. А ведь мне нынче сто лет исполнилось.
Люблю.
Это последнее, что она сказала. Я держал ее за руку. Совсем недавно.
Она пришла ко мне с неба - золотым солнечным лучом. И на небо ушла...
- Подождите! Но ведь здесь же только девять слов: удивляюсь, восторгаюсь, приближаюсь, понимаю, обнимаю, жалею, верю, надеюсь, люблю. А как же десятое?
- Десятое слово она мне пока еще не сказала. Но я чувствую: наша встреча уже близко, скоро я услышу его.
- И вы догадываетесь, что это за слово?
- А вы? - глаза старого художника на миг осветились лукавым огнем, блаженная улыбка коснулась губ.
Он откинулся на подушку, устало смежил веки и прошептал:
- Навсегда!
|
