АХИЛЛ, РОЗА И СТАКАН ВОДЫ

"Меня зовут Роза. А вас?"

Обычно людей зовут Пьер, Поль или Жан, но в данном случае в ответ Розе звучит - Ахилл. Другой бы еще десять раз подумал, называть свое имя или нет, может, лучше сохранить инкогнито или вообще соврать, ведь такое вряд ли можно простить родителям. Короче, неважно, так уж получилось, тебя зовут Ахилл, и все тут.

"Не смейтесь, имена не выбирают".

Поздно: Роза уже смеется от души, показывая белые зубки и морща носик; ее лицо сияет; она чуть моложе тебя; она красивая; ты влюблен.

Этим утром проснулся не как обычно. Будильник не прозвенел. Ночью отключали электричество.

Пришлось поторопиться. На душ и бритье времени не осталось. Тем хуже, видок у тебя, будто всю ночь гулял. Оделся и побежал. Десять минут до электрички.

Летел сломя голову, мчался как угорелый, так, что чуть легкие не выплюнул, выложился полностью, но тщетно. Поезд ушел без тебя.

Стоишь один на пустом перроне, следующая электричка через полчаса. Сначала опоздание раздосадовало тебя, а потом ты подумал, что, в конце концов, никакой трагедии тут нет, когда приедешь, тогда приедешь, а если кому-то не понравится, то не пошел бы он куда подальше. Все эти годы ты проявлял достаточно усердия. И незачем так расстраиваться из-за пустяка. Ведь верно?

Убедив себя в своей невиновности, почувствовал облегчение, необыкновенную свободу и беззаботность. Всего-то на работу решил опоздать, а как будто гора с плеч свалилась, и стало так легко. Стоило лишь разок промахнуться, и понеслось, - как если уже под хмельком, одним стаканом не обойтись. Отныне перед тобой открываются самые широкие возможности, пространство для маневра почти безграничное. События развиваются не по плану.

Направился в сторону "Привокзального кафе" не спеша - вся жизнь впереди. Толкнул дверь и вошел.

Она сидела за столиком, перед ней стояли чашка кофе со сливками и стакан воды. С первого взгляда она не показалась тебе такой уж красавицей: курносая, короткие волосы, круглое лицо, фигуру скрывало широкое зеленое пальто. Она подняла голову и посмотрела на тебя. Сам не знаешь, что на тебя нашло - будто кто-то поманил? - и если обычно по утрам ты пьешь кофе у стойки, то сегодня развернулся на девяносто градусов и расположился за соседним столиком. Объяснение, если оно кому-то нужно, заключалось в том, что поезд ушел и надо было как-то убить полчаса. За стойкой Эдди мыл посуду в ожидании очередного наплыва клиентов, которые не заставят себя долго ждать. Завидев тебя, он машинально включил кофеварку.

Она сидела рядом - на расстоянии вытянутой руки - молча, словно чего-то ждала, глядя прямо перед собой, как и ты. Ее присутствие было для тебя неразрешимой геометрической задачкой - в математике и прочей арифметике ты никогда не был силен: как, не изменяя исходных данных, заставить два неизвестных соединиться, когда у каждого из них собственный путь, наверняка похожий - ты украдкой разглядел на ее руке обручальное кольцо, - и ничто не способствует сближению, если, конечно, не брать в расчет безумное желание, не учитываемое ни одной теоремой? Как преодолеть эти силовые линии и нарушить закон, что их разделяет? Случайно опрокинул стакан воды. Хотел снять куртку - от всего этого бросило в жар - и пойдите-поймите, как все произошло: запутался в рукавах, неловкое движение, задел соседний столик, и Розин стакан с водой упал.

Ты рассыпался в извинениях: не промокла ли она? Она повторила, что ничего страшного, следов не останется, и не стоит беспокоиться из-за такой мелочи. Ты вызвался ее угостить, чтобы загладить свою вину, она сказала, что это очень мило с твоей стороны, но ее кофе со сливками не пострадал. Завязался разговор, и в твоей голове мысли понеслись по наклонной плоскости, все покатилось под откос, и назад уже пути нет.

Впервые твое клоунское имя сослужило добрую службу: оно ее рассмешило, и, похоже, все идет как надо.

"Вы ждете поезд?"

Как и ты, она тоже опоздала на электричку. В один голос вы удивляетесь совпадению, видите в этом особый знак, обмениваетесь откровенными взглядами, блаженно улыбаетесь. В обществе Розы ты впадаешь в состояние, близкое к эйфории, ее мягкая и элегантная близость словно приглашение. Она - родственная душа, рядом с ней ты возрождаешься, обретаешь новую семью, она - нежданная соучастница, которая толкает тебя на преступление, даря радость и искупление грехов. Все в ней тебя трогает, умиляет и попадает прямо в цель, думаешь о том, что утром не принял душ, ладно, посмотрим по обстоятельствам, а то, что они будут, уже совершенно очевидно. Как ни в чем не бывало, болтаешь о том, о сем, но как бы невинно все ни выглядело, это часть скрытой игры. В каждом слове слышится нечто большее, и сладостное обещание подтверждается смущенным взглядом или улыбкой. Тут не ошибешься, за невинной вывеской - мужчина и женщина беседуют за кофе в ожидании электрички - на деле разыгрывается тонкая партия, которую способны расстроить лишь угрызения совести. Что до тебя, то все уже решено - идти до конца, плевать на последствия, если таковые возникнут. Забываешь обо всем: о женщине, на которой женился, о детях, о работе, ты - новый, свободный человек.

"А вы?" Задаешь встречный вопрос, пытаешься посмотреть на проблему с другой стороны, выяснить, свободна ли Роза - хотя, собственно, ее жизнь вовсе не загадка - и удостоверяешься, что она хочет того же, что и ты. Она старательно избегает всего, что могло бы вызвать сомнение в ее душе и нарушить ход событий, она увиливает от ответа, видно, ее брак на ладан дышит. В добрый час! Теперь надо только не форсировать события - пустить все на самотек и наслаждаться.

"Идем?" Она с ужасом и непониманием уставилась на тебя. "На электричку", - торопливо поясняешь ты. Она улыбается в ответ, убедившись в твоих добрых чувствах и деликатности. В вагоне при посторонних особо не разговоришься, беседа переходит на общие темы. Присутствие окружающих принуждает к сдержанности. Да и сами вы, словно заговорщики, храните молчание, которое со стороны можно принять за паузу в разговоре двух приличных людей. Парадоксально, но это притворство укрепляет вас в решении пойти еще дальше и еще больше сближает. Игра во влюбленность не прекращается, она перешла на невидимый уровень, скрылась в подполье, она вне поля зрения. Это испытание подталкивает к поискам спокойного местечка для продолжения знакомства и настойчиво напоминает о том, чем закончится ваша связь.

Наступает критический момент, и нервы на пределе: либо разойтись, и каждый пойдет своей дорогой, погружаясь в рутину, растворяясь в потоке суетливых и спешащих прохожих, либо принять бесповоротное решение, идти до конца, отдаться чувствам вопреки всему и вся. Еще не поздно отказаться, оправдания всегда найдутся, никто ничего определенного не обещал, но это лицемерие, и ты будешь жалеть, что не сделал этого, особенно по ночам. Поворачиваешься к Розе, давая понять, что решение принимать ей, что касается тебя, то ты уже давно сделал свой выбор. Чувствуешь, что она колеблется, сомневается, готова слиться с толпой, протягиваешь ей руку, она идет с тобой.

Шагаете, как два подростка, держась за руки, радуясь простому прикосновению. Соблюдаете дистанцию - все вышло случайно, как-то само собой. Дыхание сбивчивое. Потом мало-помалу, шаг за шагом напряжение спадает, липкие от волнения руки разжимают хватку, пальцы переплелись и осмелели, предвещая ласки, - теперь наконец ты можешь измерить все уготованное вам счастье.

Заново открываешь любовь: аморальное чувство, несправедливое, пристрастное, сметающее все на своем пути. Ищешь какой-нибудь идиллический уголок - улица слишком груба для переполняющих тебя новых чувств, - чтобы подарить свой первый поцелуй, торжественный и крепкий, после долгих лет ожидания, как печать на визу в новый мир. Ноги сами ведут в городской парк. Вот место, которое вам подойдет - оно навевает воспоминания молодости. Идеально. Идем же. Открываете калитку и входите, как Адам и Ева в Эдемский сад. На скамейке дрыхнет клошар, какой-то похотливый мужик подкарауливает девочек, заплаканная женщина поправляет макияж, чтобы на работе никто ничего не заметил. Выбираешь скамейку, где поменьше граффити, под каштаном, словно отмеченным словами "Ахилл любит Розу". Садишься. Обнимаешь возлюбленную за плечи и даришь ей нежный взгляд, прицеливаешься поточнее, губы немного потрескались, слегка наклоняешь голову вправо, она легонько склоняет голову влево; медленно приближаешься к ней, расстояние уменьшается, сначала едва касаешься, смачиваешь пересохшие губы: целуешь.

Боже, как хорошо! Уже и забыл, как важен поцелуй. Черт возьми, какое счастье! Это того стоит. Тебя колотит. Не можешь остановиться. Невозможно оторваться от ее губ, как будто вы вдвоем жуете одну жвачку. Весь горишь. Руки хотят ласкать. Пальцы ищут уязвимые места. Спокойней! Возможно, сейчас и время, но не место. "Роза!" - "Да!"

Шел вполне бодрым шагом, беспокойно высматривая светящиеся вывески, уверенный в своем решении, как вдруг: транспаранты, лозунги, демонстранты перекрыли улицу, и вот уже ты со всеми своими планами растворяешься в толпе митингующих за "достойные жилищные условия" и в защиту "бездомных" или наоборот - кому что важней. Возглавляет шествие маленький священник в очках "Армани" и с золотой печаткой в 18 карат. Около сотни человек - священник, мужчины, женщины с детьми - движутся твердым шагом, решительно настроенные заявить о себе и добиться выполнения своих требований, а именно "Жилье для всех! Всех, всех, всех! Наше право - крыша над головой! Кры-ша, кры-ша!". Сопровождает колонну грузовичок, за рулем сидит предводитель, который и выкрикивает все эти лозунги, задает тон и поддерживает напряжение с талантом прирожденного массовика-затейника. Застыв на месте, держа Розу за руку, обалдев от нелепости и несуразности ситуации - сколько эмоций, неожиданностей и новизны в один день! - ты теряешься и стоишь как вкопанный, тебя захлестывает этой бушующей волной, и ты не в силах противиться напору маленького священника, который локтем отодвигает вас во второй ряд, чтобы вы не попадали в объективы фотографов. Вы оказываетесь рядом с семьей из Заира, предварительно отобранной за показательно убогий вид - максимум трое детей, по возможности не слишком сопливых, - которую служитель культа держит на заднем плане на случай интервью. Вам дают понять, что вы выглядите не слишком жалко и вообще неподобающе, чтобы идти впереди, и вы отступаете еще на пару рядов назад. Поглощенные толпой манифестантов, не имея ни возможности отступить, ни желания бороться, растерянно и недоверчиво вы идете вместе со всеми. Поворачиваешься к Розе, она в таком же состоянии, что и ты, и вы начинаете хохотать. "Крыша, четыре стены, достойное жилье!"

Вокруг вас кричат, скандируют, потрясают кулаками. Иногда движение застопоривается, и вы топчетесь на месте, пытаясь понять, что происходит какой-нибудь упрямый автомобилист, которому силы правопорядка рекомендуют не высовываться, если он не хочет нарваться на эту дикую орду. Обычно это действует, и вы продолжаете двигаться дальше. На одном из перекрестков заводилы что-то бурно обсуждают, похоже, у них возникли разногласия относительно того, куда двигаться дальше; лотом маленький священник сверкающим перстнем указывает направление: "Все на улицу Саблон!" На улице Саблон находится здание на реконструкции, жильцов которого по сути вынудили освободить арендуемые помещения, чтобы отдать их под офисы; священник неплохо соображает. Что ж, пошли: послушно, одурело и блаженно ты плывешь по течению (мог ли ты утром, опаздывая на работу, представить, какой у тебя выдастся денек...).

Вот и улица Саблон. Служитель культа встает перед дверью здания, загораживая собой вход, и толкает речь, в которой говорит вперемешку о бедности, выселениях, неприемлемой политике, о Боге (ну надо же!), высшей справедливости и распределении матрасов. Под крики "браво" подъезжает грузовик, подвозя вышеупомянутые матрасы, раздача которых занимает не более пары минут - крепкие руки расхватывают их, как баранов, - затем начинается штурм здания, под героическим предводительством теперь уже Великого Священника. Все следуют за ним, и вы в том числе. Великий Священник энергично раздает пустые квартиры: каждому по комнате плюс кухня, а кто недоволен, скатертью дорога. Подручные раздают новым жильцам матрасы, чтобы те как можно быстрее расселились по комнатам, теперь это ваш дом, а все благодаря кому? Второй этаж уже забит, переходим на третий. Затерянные в толпе, в толкотне и неразберихе, вы всем своим видом излучаете нежную любовь, и вас, словно молодоженов, благословленных священником, вталкивают в пустую спальню для новобрачных, где белые стены и матрас на полу. "Здесь светло", - сдается Роза и закрывает дверь.

Настал час расставания.
Неизбежные, разрывающие сердце разлука и печаль - "Роза, мой цветочек, заноза в моей ноге!" - "Ахилл, моя слабость, моя пяточка!" - едва ты остался один, обернулись эйфорией, в которой ты отныне будешь пребывать.
Ты счастлив, Ахилл!
В конечном счете, нужно совеем немного: Роза и стакан воды.