Art--Express
HERMÈS
стабильность движения
Мог ли мастер по изготовлению конской упряжи в девятнадцатом веке предположить, что два столетия спустя аксессуары с его именем будут носить хорошенькие девушки?
Не просто мог, обязан был! С такой-то фамилией...
Тезка античного бога, покровителя торговли, дорог и перекрестков, Тьери Эрмес, кажется, самой судьбой был предназначен для ремесла шорника. Нет, конечно, вообразить запряженную мамзель — это уже из области юмора, чисто чтоб поржать, как скажут далекие потомки, однако поводов для самонадеянных мечтаний, в самом деле, было предостаточно.
Он родился в маленьком немецком городке на берегу Рейна впоследствии аннексированном Францией. Городок славился своими тканями с набивным рисунком. Можно сказать, технологии печати и навыки шиться были у ребенка в крови.
Когда он повзрослел, движение жизни увлекло юношу в Нормандию, где самым распространенным ремеслом была работа с кожей. Здесь Тьери становится учеником шорника, обзаводится семьей, открывает собственную мастерскую...
Жизнь ускоряется и переходит на галоп: честолюбивому потомку Гермеса уже недостаточно провинции и банального звания ремесленника: Париж, вот что его манит! И чтоб в столице не просто мастерская — целая мануфактура. Да не где-нибудь на окраине — в самом центре города!
Кого-то другого горячий скакун жизни, наверное, сбросил бы в этот момент в придорожную канаву и умчался за горизонт, но покровитель коммерции и хозяин дорог получает свое сполна.
Однако отвлечемся от личной судьбы основателя компании, ведь в Hermès принято было говорить: "Наш клиент в первую очередь — конь, а уж потом — наездник".
Именно этот принцип позволил заурядной с виду шорной мастерской вырваться вперед, оставив всех мыслимых соперников далеко позади.
Седла, попоны, уздечки, большие кожаные сумки, в которых удобно хранить принадлежности для верховой езды... Ассортимент быстро расширялся. Наездник ведь тоже в числе клиентов, значит, попона, то бишь куртка, нужна и ему. И чтоб не хуже, чем у лошади.
Стало быть, открывается новый рынок — мужская одежда. А женщины чем хуже? В начале двадцатого века представительницы слабого пола уже далеко не слабы: работают наравне с мужчинами, занимаются спортом. Удобные и раскованные наряды придутся им по вкусу.
Лошадей становится все меньше, однако путешествуют люди значительно чаще, благодаря автомобилям и поездам. Спрос на вместительные багажные сумки резко возрастает.
А как же дамские сумочки? Приличной барышне в город выйти не с чем...
К сумочке должен прилагаться красивый шейный платок. К платку — флакончик духов. А еще — часы и бижутерия. Неплохо бы, вдобавок, и интерьер дома украсить стильным седельным швом...
Тпррр! Стоп!!! Такое ощущение, что божество коммерции мчится на своей упряжке не разбирая дороги.
Отнюдь! Даже стремительно осваивая новые рынки, Hermès остается, в хорошем смысле слова, ремесленником: основательным, неторопливым, контролирующим процесс от первого до последнего мгновения.
Мыслимое ли дело — в век всеобщей автоматизации шить сумки вручную? В ателье Hermès именно это и происходит: каждый мастер колдует над предметом багажа будто ювелир — вооружившись только шилом и иголкой с вощеной льняной нитью. Никаких швейных машинок, никакого конвейера.
Одни и те же пальцы раскраивают кожу, вшивают замок, прилаживают ручки, вставляют подкладку. И подписывают ярлык готового товара — не для того, чтобы прославиться, нет — чтобы владелец мог в любой момент вернуть сумку для починки именно тому человеку, который ее делал.
Бывает, действительно возвращают — лет через двадцать-двадцать пять, раньше товар, как правило, не ломается. И, что еще удивительнее, "лечит" слегка потрепанное кожаное изделие тот же самый мастер.
Да-да, в Hermès работают пожизненно! И дело вовсе не в зарплатах — такова философия компании. Здесь принято гордиться родством с покровителем дорог и перекрестков: его имя — знак качества и безупречной репутации.
А репутация, как известно, зарабатывается десятилетиями, ее не меняют на сиюминутные позолоченные безделушки. Настоящих мастеров не влекут соблазнительные предложения конкурентов и не пугают профессиональные заболевания, хоть они и нередки.
Туннельный синдром — боль и онемение пальцев руки по многу часов держащей иголку — обычное дело. Проблема требует хирургического вмешательства и двухмесячного больничного листа. Тем не менее, трудяги снова выходят на работу — чтобы делать сумки, которые им вернут на починку лет через двадцать.
Та же скрупулезность — во всем, идет ли речь об охоте не крокодилов, выращивании страусов или создании парфюма. Компания не сдает свое имя в аренду, как это делают многие гиганты индустрии моды, а, напротив, с готовностью платит деньги за право тотального контроля.
Условие одно: качество должно быть идеальным. Значение имеют малейшие детали, вплоть до формы и размера пупырышек на коже крокодила.
Раз занялись производством духов, значит это — всерьез. И речи нет о том, чтобы купить готовые ингредиенты у известной лаборатории, а потом на их основе собрать, как из конструктора, готовый аромат.
Так поступают все, но не Hermès. У компании свой парфюмер, который ни с кем больше не сотрудничает. В стенах его кабинета эфирное масло лаванды раскладывают на 60 молекул, чтобы потом объединить небольшую часть из них в изысканный букет. Заново изобрести давно знакомый цветок.
Аналогично в изготовлении одежды, обуви, часов, предметов интерьера — всюду только свои фабрики, свои магазины, собственные технологии, основанные на тщательной ручной работе и уважении традиций.
Словом, секрет успеха ясен? И да, и нет. Загадка все-таки остается.
Совершенно непонятно, как вальяжно-неторопливым шорникам удается обуздывать желания своенравных и нетерпеливых клиентов.
В наше-то время, когда трехнедельное ожидание доставки товара из интернет-магазина кажется невыносимой пыткой, чтобы заполучить знаменитую сумочку Birkin от Hermès нужно потратить, в среднем, восемь месяцев. И 4500 евро.
Необходимость ждать, конечно, объяснима: товар делается по заказу, лично для вас, именно из той кожи, того цвета и размера, на какие вы укажете. Однако трудно представить, что кто-то станет ждать почти год, чтобы потом в течение двадцати лет носить одну и ту же сумочку или передавать по наследству шейный платок.
А между тем, именно такой феномен наблюдают удивленные конкуренты: качественные, но неброские — без тотальной позолоты и навязчиво шикарных кристаллов Сваровски — изделия Hermès покупают будто произведения искусства или элитную недвижимость: просто для того, чтобы иметь.
Конная повозка, венчающая фирменный логотип, движется. Медленно, неспешно, но уверенно. Графики продаж стремятся вверх, цена акций увеличивается.
Мистика? Фантастика? Отменно хорошая упряжь?
Не иначе, покровитель коммерции и хозяин дорог постарался...
|