Art--Express
ЖИТЬ 500 ЛЕТ?
Так иногда бывает: малопримечательное с виду событие становится поводом для жарких дискуссий.
В начале июня интернациональная группа из 25 ученых заявила в журнале Science о возможности создания искусственного генома человека.
Не сейчас — лет через двадцать. Однако эта скромная констатация факта вызвала бурю эмоций: синтетический геном открывает путь к бессмертию или, по крайней мере, к продолжительности жизни, о которой можно прочитать разве что в библейском Ветхом Завете.
Сразу же появилась масса вопросов: возможно ли такое вообще? Этично ли? Во что превратится человек будущего, лишенный страха смерти и смысла жизни? Как вообразить общество, в котором мирно сосуществуют те, кому пятнадцать лет, их пятидесятилетние родственники и пятисотлетние пращуры?
Посмотрим, как реагируют на новость сторонники разных научных теорий.
Фанаты технологий:
КИБОРГ
или
ЧЕЛОВЕК УЛУЧШЕННЫЙ
— Давно пора! — с восторгом кричат поклонники роботов. — Человек по природе своей немощен и глуп. Такую ситуацию надо исправлять.
Искусственный геном позволит выращивать индивидов нечувствительных к боли, способных видеть в темноте, поднимать объекты весом в несколько тонн и бегать со скоростью автомобиля.
Но это только начало: настоящую революцию совершат внедренные в мозг импланты. Они будут подключены к единой общепланетной сети, благодаря чему передача мыслей станет реальностью.
Электронная начинка мозга даст возможность запоминать гигантские объемы информации, а также мгновенно избавляться от болезненных воспоминаний.
Изношенный орган всегда можно будет заменить новым: "запасные" почки, сердце и печень будут печатать на 3D-принтере.
Бессмертие? Оно неизбежно наступит, когда содержимое человеческого мозга начнут записывать на электронный носитель и хранить на облачном сервере. Тогда можно будет запросто менять тела в течение хоть тысячи лет, хоть миллиона.
Еще более интересная перспектива — превращение человека в голограмму, способную выжить даже в случае глобальной катастрофы. Голограмме ведь не требуются ни еда, ни вода, ни кислород. Пусть даже на Земле не останется никого живого, голограммы будут продолжать существовать и общаться между собой.
Бр-р-р! Это, конечно, грандиозно, но как-то неуютно... Невольно возникает мысль, что адептам подобных фантазий следует обратиться к врачу.
Точка зрения врача:
БУДУЩЕЕ НАЧИНАЕТСЯ СЕГОДНЯ
— Ждать революции совсем ни к чему — она уже идет полным ходом.
Лечение с помощью стволовых клеток, "умные" импланты, искусственная кожа, операции без разрезов, дистанционное консультирование, трансляции действий хирурга через Интернет, генетические консультации для будущих родителей... — все это существует уже сейчас.
Но что поистине интересно — это не исправление ошибок природы, а обучение организма самостоятельно решать любую проблему.
Будущее — за иммунотехнологиями и методами биологической обратной связи. Главной задачей врачей грядущих веков станет выявление болезни задолго до появления ее первых признаков и своевременная профилактика.
При этом массовый, конвеерный подход к обследованию и лечению должен уйти в прошлое. Диагностика станет индивидуальной.
Вернее не "станет" — она уже индивидуальна на переднем краю борьбы со старостью — в косметологии, например. Уже созданы специальные сканеры, определяющие состояние и возраст кожи на отдельных участках тела. На основании полученных данных косметолог назначает пациенту строго определенные антивозрастные кремы. Эффективность такой терапии намного выше, чем лечение "вслепую".
Одним словом, болезни в будущем станут редкостью — само по себе выявление неполадок в организме будет восприниматься, как серьезное упущение врачей, которые чего-то не учли, не смогли вовремя перепрограммировать гены, не выработали программу профилактики.
А если нет болезней, с какой стати умирать?
Точка зрения социолога:
И КТО ЖЕ ЗА ЭТО ЗАПЛАТИТ?
Социологи любят пофилософствовать, и мысли у них все больше грустные.
— Человечество хочет убить смерть. Но не потеряет ли от этого смысл жизнь? Мы ведь привыкли, что жизнь должна быть короткой, яркой, эффектной.
Мы потому стремимся получить все и сразу, что "завтра" может просто не наступить — его у нас может отобрать смерть. А если смерти нет — к чему любить, рожать детей, драться с врагами, совершать подвиги, делать глупости, предавать, страдать и побеждать?
Проблема номер два — личная свобода. Внедрив в мозг людей электронные импланты, мы по сути превратим население в обезличенную массу роботов, которых легко подчинить — либо с помощью хакерской атаки, либо по приказу властей.
Любой, даже самый безумный приказ будет исполняться мгновенно — достаточно всего лишь запустить в мозгу специальную программу. Об индивидуальности, непохожести на других и уж тем более гениальности в таком обществе вообще говорить бессмысленно.
Вопрос третий: сможет ли человечество прокормить семьи, где сосуществуют хотя бы 6-7 поколений? А какие налоги должно будет платить работающее население, чтобы обеспечить безбедную жизнь пенсионеров в течение нескольких веков?
И наконец, как же быть с социальной справедливостью? Технологии продления жизни чрезвычайно дороги. Следовательно, позволить себе долголетие или даже бессмертие смогут лишь избранные. Выходит, мир стоит на пороге нового разделения на патрициев и плебеев?
Словом, социологи заранее впали в депрессию: немногие из них говорят, что массовое долголетие может вовсе не стать мировой трагедией — ведь ничего же страшного не случилось, когда средняя продолжительность жизни возросла с 40 до 90 лет. Люди не стали несчастнее, напротив, они научились наслаждаться "бонусным" временем.
Но тех, кого любая новость шокирует, без помощи психолога не переубедишь.
Точка зрения психолога:
ПРАВО ВЫБОРА
Если бы психологи не были столь деликатны, они бы просто посмеялись над наивным невежеством техноманьяков.
— Многое из того, о чем поклонники роботов мечтают, как о далеком и почти недоступном будущем, давно уже находится в полном распоряжении человека.
Передача мыслей на расстоянии? Спросите любую мать, что чувствуют ее дети — получите безошибочный ответ. Предвидение грядущих событий? А вам знакомо слово "интуиция"? Избавление от травмирующих воспоминаний? Это называется амнезией. И, между прочим, считается болезнью.
Наш мозг способен на многое. Другой вопрос, что в повседневной жизни среднестатистический человек использует лишь малую толику этих возможностей. Остальное ему просто не нужно.
Так зачем создавать киборгов с инфракрасным зрением и механическими руками, готовыми поднимать многотонные грузы. Какую миссию будут выполнять эти странные существа?
Все у нас внутри: и потенциал долголетия, и внутренняя установка на старость. Да-да, мы сами вынуждаем себя стареть.
Главная проблема заключается в том, что в нашем обществе возрасту придается слишком большое значение. Первое, что мы хотим узнать о новом человеке — сколько ему лет. На этом основании мы делаем множество выводов — как правило, ошибочных.
Нам с младых ногтей внушают, что детство — самая прекрасная пора жизни, а вот у взрослых каждый прожитый день неизбежно ведет к ухудшению здоровья, старению, а потом и смерти.
На самом-то деле, все наоборот: детство — это период, когда человек беззащитен перед болезнями, подвержен травмам, вынужден конфликтовать со сверстниками и терпеть унижения от старших. Вырастая, он приобретает бесценный опыт решения проблем: болезни, травмы и конфликты по-прежнему существуют, но они уже не представляют такой опасности, как в детстве, когда все делается впервые и всему нужно учиться.
Опыт дает нам защиту — если бы это объясняли детям, возможно, взросление было бы более привлекательным.
Впрочем, для долголетия есть еще одно важное препятствие: быть старым зачастую выгодно. Практически все социальные роли, связанные с властью, предполагают возрастное превосходство.
Может ли начальник выглядеть моложе своих подчиненных? Может. Но только в своем кресле он продержится недолго. Будут ли студенты слушать профессора-малявку? Вряд ли. А кому захочется потакать капризам малолетнего министра или президента страны?
Вы когда-нибудь наблюдали, как преображается человек, получивший важный пост: стильные вещички с подиумов постепенно уступают место бесформенным пиджакам, незнамо откуда появляются очки в тяжелой оправе. И непременно морщины — чем глубже, тем авторитетнее.
Вслед за начальством стареют и подчиненные, что тоже объяснимо: цветущая молодость вызывает зависть, а гнев вышестоящих — худшее из наказаний.
Именно поэтому достижение долголетия столь проблематично для современного человека: слишком непрост выбор — нужно отказаться от травмирующих отношений и покинуть нелюбимую работу.
Причем, это — только первый шаг. Дальше — ежедневная утренняя зарядка, контрастный душ, массаж лица, диетическое питание, художественное творчество, интеллектуальные упражнения, укрепление иммунитета, выработка навыков приспособления к стрессовым ситуациям...
И так — в течение пятисот лет, если вы хотите прожить пятьсот. Или тысячи, если рассчитываете на большее.
Видите, долголетие — это серьезный труд. Впрочем, он быстро — лет через пятьдесят — войдет в привычку. Но каким же будет общество, в котором долголетие доступно всем?
Можно предположить, что в обществе грядущих веков начальства и власти в привычном нам понимании не будет вовсе.
Ежеминутно давать указания о том, кому и что делать, станет незачем, поскольку на самых тяжелых работах, вроде строительства домов и добычи полезных ископаемых, людей заменят роботы.
Ненужными станут министерства и прочие государственные структуры — их место займут социальные сети, где люди будут не только общаться напрямую, но и принимать важные решения.
Возраст перестанет иметь значение, зато огромную ценность будет представлять накопленный опыт — особенно если человек готов им делиться.
Каждый сможет выбирать себе роль по вкусу и многократно менять ее: мы увидим двухсотлетних юношей-студентов с наслаждением поглощающих новые знания и двенадцатилетних корифеев науки.
Сколько лет прожить и когда уйти в мир иной будет личным решением каждого, повлиять на которое не вправе никто, кроме, разве что, Бога. Жить можно будет до тех пор, пока интересно, пока хочется, пока существование имеет смысл.
Вам такой прогноз кажется еще более фантастическим, чем история о киборгах?
Что ж, посмотрим, кто окажется прав —
— лет через триста...
|