Art--Express
МИСТЕРИЯ ВЛАСТИ
тайное счастье президента
«Вот, дорогая Анн, тот самый томик Сократа, о котором мы вчера говорили. Каюсь, не смог найти в продаже новое издание, поэтому посылаю Вам свой экземпляр. Простите, что книга слегка потрепана — она часто сопровождала меня в путешествиях и успела стать моим лучшим другом. Для меня это настоящий кладезь воспоминаний. Надеюсь, он станет таковым и для Вас, напомнив Вам о чудесных летних вечерах на берегу озера».
На конверте печать Сената. Адресат — мадемуазель Пенжо, студентка юридического факультета Сорбонны. А внутри конверта — начало одной из самых красивых, и в то же время самых запретных, историй любви двадцатого века.
О том, что эти двое принадлежат друг другу, знали немногие. И предпочитали помалкивать — расплата за разглашение тайны была весьма суровой. Увы, такова жестокая природа власти.
Какая печальная судьба: в течение тридцати двух лет делить кров, стол, постель, душу, жизнь с известнейшим политическим деятелем, добившимся поста президента страны, и не иметь ни малейшего права ни то что на его фамилию — даже на крошечное упоминание о своем существовании.
Какая чудесная судьба — читать: «Ты свет моей жизни. Счастье мое — в том, чтобы думать о тебе и тебя любить…»
1218 писем, 1276 страниц — томик значительно толще сократовского. Миг, когда тайное стало явным, наступил накануне столетия Франсуа Миттерана — того самого прекрасного мучителя — реформатора, борца за свободу, покорителя сердец и блюстителя семейных традиций.
Ей недавно исполнилось четырнадцать, а он уже был министром. Бывшим министром, умудрившимся поссориться с главой государства. Ее ожидало большое будущее, его — большие проблемы.
Потеря министерского кресла, опала… Даже жена, оказывается, ему не верна… К счастью, мсье Миттеран знает, как справиться с трудностями: надо сменить обстановку.
Курортный городок, озеро, игра в гольф, вечерние чаепития на террасе дачного домика… Соседи — очаровательные люди: умные, образованные, гостеприимные. Их дочка на три года старше сына Миттерана. В общем, идиллия…
Девушка смотрит на друга семьи широко распахнув глаза. Он кажется ей небожителем: грозным и обаятельным, всемогущим и ослепительно красивым.
«Правительство», «министерство», «сенат»… В речи то и дело мелькают фамилии знаменитых актеров, писателей и деятелей искусства. А еще — «Париж»…
Париж? Париж!!!
Учиться в столице — хрустальная мечта юной провинциалки. Миттеран по-отечески снисходителен: обещает, если нужно, дать рекомендации для поступления в школу искусств. Очень скоро ветер перемен унесет его прочь из этого цветущего рая, но обещание свое политик выполнит.
Анн хочет стать стекольных дел мастером. Хорошая профессия, но — низкооплачиваемая. Удовольствия, конечно, много, однако цены на жилье в Париже зверские — зарплаты художника явно не хватит. Как же быть?
На правах старшего товарища и наставника, Франсуа Миттеран советует поступить на юридический факультет университета: этот шаг открывает путь к карьере музейного хранителя — должности почетной и весьма востребованной.
Вот тут-то в их совместной жизни и появляется Сократ, знаменующий начало переписки, продлившейся более тридцати лет.
А жизнь, и правда, мало-помалу становится совместной, хотя ни о каких фривольностях и мысли нет. Просто-напросто, Франсуа, тридцать лет назад окончивший тот же самый факультет, иногда помогает девушке в учебе. Еще, будучи одним из лидеров социалистической партии, он приглашает Анн на партийные собрания. Ну и, разумеется, опекает в случае бытовых трудностей.
Несмотря на разницу в возрасте в 27 лет, Анн очень похожа на Франсуа: у них общие интересы, одинаковое образование, они выходцы из одной социальной среды. Самые внимательные из друзей замечают даже некоторое портретное сходство между мадемуазель Пенжо и матерью Франсуа Миттерана. А вот Даниэль, его жена, — совсем другая. Она живет своей, отдельной жизнью.
Супружеская измена… Сенатор Миттеран ранен в самое сердце. Предательство того, кому веришь, — серьезный удар. Однако лекарство известно: сменить обстановку.
Политик, которому под пятьдесят, отправляется в Амстердам в сопровождении двадцатилетней студентки. С этого момента тон писем меняется. Но вовсе не вожделение в них сквозит, а боль вынужденного расставания с очень близким, очень родным человеком:
«Секунда, когда, в знак прощания, я заключил Вас в объятия, перевернула мою жизнь. Я был так привязан к вам, так растворен в Вас, что сейчас, глядя в окно Люксембургского дворца, невыносимо страдаю. Страдаю оттого, что Вы далеко, что Вас нет рядом, что мгновение, когда Ваше лицо было так близко, ушло безвозвратно…»
Со временем церемонное «Вы» уступит место теплому «ты». Придет и вожделение — особенное, окутанное ореолом поэзии:
«Приближаясь к тебе, я сгораю дотла, кровь моя закипает, тело мое растворяется в твоем пламени… Хочу исчезнуть в тебе, утонуть. Ты — тайное озеро моего счастья…»
И да, они возвращаются к озеру, которое их познакомило: бродят по лесу и случайно находят заброшенную избушку.
— Это будет наш дом, — говорит Франсуа, — твой и мой…
Просто сказка какая-то… Окрыленная Анн рисует эскизы интерьера, придумывает новую мебель…
— Какой же дурочкой я была!… — вздохнет она с досадой спустя годы.
Хрустальные мечты стекольных дел мастера разбились вдребезги: Франсуа Миттеран действительно купит дом, о котором грезил, но принадлежать он будет вовсе не Анн, а его супруге Даниэль.
Горько сознавать, что ты не единственная. Еще горше — понимать, что даже и не самая любимая. И это после стольких пылких признаний!
Сказки о том, как бедная Золушка случайно познакомилась с Принцем и благодаря ему стала королевой, не получилось. «Принц» оказался донжуаном, ревностно защищающим традиционные семейные ценности.
Жизненного успеха Анн Пенжо придется добиваться собственным упорным трудом — в качестве хранителя в Лувре и музее Орсэ, историка искусства, специалиста в области скульптуры, организатора выставок. Дочь, которая родится от внебрачной связи, будет официально признана отцом лишь за два года до его смерти, и то — случайно: из-за фотографии, сделанной журналистами Paris Match вопреки запрету.
А вот для Франсуа Миттерана эта любовь станет волшебным эликсиром, благодаря которому он обретет вторую молодость. Необыкновенный прилив сил вознесет опального политика на самую вершину власти.
— Несправедливо! — воскликнет читатель. — За свои права, и уж тем более за права дочери, нужно бороться! К счастью следует идти, энергично действуя локтями и кулаками!
Однако Анн Пенжо думала иначе. Она предпочла смириться, стать тенью — безымянной и бессловесной — лишь бы только иногда видеть своего Франсуа:
— У меня никогда не было других мужчин, ни до ни после него. Этот человек стал смыслом моего существования…
И вот тут случилось первое чудо: миг, который грозил навсегда разлучить влюбленных ознаменовал начало столь желанной совместной жизни.
Анн оказалась, наверное, единственной, кто в день президентских выборов 1981 года плакал не от радости. Для нее победа Франсуа значила одно: они больше не встретятся. Но судьба рассудила иначе: официально Первой Дамой была, конечно, Даниэль, однако вечера Миттеран проводил в кругу своей настоящей семьи.
Второе чудо произошло позже — когда Франсуа сообщил жене страшный диагноз: он болен раком, жить осталось несколько месяцев. Анн стойко выдержала удар, не испугалась, решила быть рядом до конца. И обещанные месяцы растянулись на пятнадцать лет.
Впрочем, чудеса ли это? Многие из тех, кто держал в руках «Письма к Анн» Франсуа Миттерана, недавно вышедшие в издательстве Gallimard, говорят:
— Нет, настоящим чудом были бы мужество и ответственность зрелого высокопоставленного господина за свои слова и дела. Может, тогда и рака простаты не случилось бы, ведь эта болезнь, как известно, имеет психологические корни.
Однако Анн Пенжо, как истинно преданная женщина, и тут оправдывает легкомысленного президента:
— Он просто не хотел жизненного покоя.
— Только непостоянная любовь может быть вечной — повторял Миттеран частенько. — Остерегайтесь мирных отношений, где все идет хорошо. Лишь тогда, когда есть боль и страдание — непрекращающееся страдание — любовь не угасает.
Отчего он так жесток к самым близким?
Может, секрет в том, что истинной страстью Франсуа Миттерана была политика? Власть оказалась для него дороже любой женщины.
Пожалуй что так, но… Стоит ли демонизировать одну сторону, а другой присуждать роль невинной жертвы? На самом-то деле, в такого рода отношениях интерес всегда обоюдный.
Еще неизвестно, любила бы Анн Пенжо своего Франсуа так же сильно, если бы он развелся с женой, отказался от карьеры управленца и пошел работать грузчиком, мясником или почтальоном? Выходит, и она, в первую очередь, была привлечена возрастом, интеллектуальным превосходством, социальным статусом, авторитетом.
И вот тут, дорогой читатель, мы приближаемся к сокровенной, тайной природе власти, ее мистерии.
Что такое власть как не многократно умноженная любовь?
Власть делает человека привлекательным, именно поэтому к ней так стремятся. Быть не просто любимым, а любимым многими — тысячами, миллионами сограждан — вот цель любого политика.
Однако для тех, кто достиг столь желанной цели, любовь, как и другие простые человеческие чувства, становится совершенно невозможной: протокол не позволяет вольностей.
Придя к власти, можно добиться всего: изменить ход истории, перекроить карты городов и деревень, развязать войну, заключить мир, достичь финансового благополучия, услышать хвалебные речи в свой адрес… Всего, кроме любви — искренней, настоящей — той, для которой не важны чины и регалии.
Но что же останется после — когда отзвучат надгробные речи, утихнут споры о финансовых махинациях, политических манипуляциях, сомнительных связях и грязных методах борьбы?
Что останется, когда названия улиц и строчки в школьных учебниках станут всего лишь словами, произносимыми всуе?
Что заставит хотя бы на миг потеплеть и встрепенуться тысячи, миллионы душ?
Да вот только это:
«И в радости, и в печали сердце мое полно тобой…»
Какая счастливая судьба…
|